Начинается утром, когда все еще спят. Тихо. Ни звука. Молчит даже холодильник.
И солнце. Падают лучи из окна, освещая неподвижные предметы на столе. Чашка. Сахарница. Ложки. Ножи. Хлеб.
И ты — как единственное живое существо среди всего этого.
Ты как будто входишь в маленький храм. Все такое неподвижное, солнечное, тихое и значительное.
В душе — необычный покой. Ни тени суеты, ни привычных тревог. Ты знаешь: у тебя есть время. Никуда спешить не надо. Ты можешь просто сидеть здесь, среди всего этого великолепия, и пить свой чай.
Молча. Как единственное живое существо в этой комнате. То, что оживляет все в ней. Приводит в движение. То, что просто сидит и видит: время остановилось. Его нет. Ты можешь встать и выйти, а здесь все останется по-прежнему.
Ты отламываешь кусочек хлеба, разглядываешь его крошечные слои, дырочки, свет и тени, лежащие на нем. Он такой добрый этот хлеб. Он похож на маленькую планету. Ты чуть сжимаешь его, а затем отправляешь его в рот.
Ты моешь гречку в кастрюле. И чувствуешь, как она трется о твои пальцы. Это гречка прикасается к тебе или ты к ней?
Простые мелочи. Повседневности. Обычные предметы.
Ты становишься частью обстановки, когда не замечаешь их.
Ты становишься частью хитрого механизма и сотни сценариев, когда на автоматизме сонно плетешься в кухню, ставишь чайник на огонь и тупо смотришь в снег. Без единой мысли. Двигаясь, точно заведенные часы. По тем же законам, что и чашка, и сахарница, и хлеб стоят на столе.
Ты понимаешь? Вот эту тишину, солнце и покой в душе, когда лишь сидишь и наблюдаешь за всем? Становишься живым и участником, а не частью декораций.
Ты понимаешь меня?
И выглянув после в окно, ты увидишь не снег и коробки домов, думая, как же все это надоело, одно и то же. Ты увидишь пар над автомобилем, солнце в снегу, какие-то живые и подвижные части иных сценариев, иных декораций. И все работает в слаженном темпе, двигаясь порой хаотично, порой упорядоченно. И ты часть всего этого. Офигеть.
